Примерно неделю назад в Сети мелькнула новость, как в Лабинске (Краснодарский край) молодого человека оштрафовали за репост карикатуры художника Ёлкина.
Можно долго рассуждать, может ли карикатура как сатирический жанр кого-то оскорбить. Сам художник Сергей Ёлкин в полном соответствии с позицией Верховного суда считает, что политик как человек по определению публичный обязан быть более «толстокожим», чем обычный человек, и понимать, что для него быть объектом критики и высмеивания – в общем-то нормально. У судьи оказалось другое мнение.
Насколько я поняла из ряда статей об этом событии, суд оштрафовал юношу на 30 тысяч рублей не столько за картинку «Извини, чувак, это надо для пиара», сколько за хештеги, которыми лабинец картинку сопроводил.
Парень подписал свой репост так: #Путинвор, #Путинболтун, #ЕдинаяРоссиясдохла, #коронавирус. И в этих метках суд усмотрел состав статьи 20.1 (ч. 3) КоАП, постановив, что юноша «оскорбил честь и достоинство президента в неприличной форме».
Этот приговор мне кажется вопиющим, потому что никакой неприличной формы в этих квазисловах нет!
Приглашаю читателей порассуждать вместе.
Я уже писала (в своём блоге и здесь, на «Праворубе»), что в выражении «Путин — вор» никакого оскорбления нет, потому что нет неприличной формы. То же самое я могу сказать и о выражении «Путин — болтун». Ещё раз особо подчеркну: личность обиженного в данном случае совершенно не важна. Вместо «Путин» может быть написана любая фамилия, и упоминание первого лица страны ничего в конструкции семантически не меняет. Разве что добавляет общественного интереса, но это уже не по части лингвистики.
Отсутствие неприличной формы я устанавливаю по неоднократно упоминавшейся в моих материалах методике Минюста 2016 года (авторы Изотова, Кузнецов, Плотникова). В высказываниях о ком-то со словами «вор» и «болтун» нет отсылок ни к сексуальной сфере, ни к сфере экскрементов, нет матерных выражений. Кроме того, в выражениях «Х — вор», «Х — болтун» нет и унизительной оценки личности этого самого Х-а.
«Болтун» — слово совершенно обыденное, разговорное, в какой-то степени повседневное; да, с некоторым флёром пренебрежения к человеку, который любит «лить воду» и, по мнению говорящего, не отвечает за свои слова. Но оно не «резко негативное, неуважительно-враждебное», как того требует диагностический комплекс «Унизительная оценка лица» по методике Минюста.
«Вор» — слово с явными негативными коннотациями, но оно не оценочное. Говоря «Х — вор», мы имеем в виду, что он ворует, то есть мы хотим указать на факт, а не дать оценку этому действию. Опять же никакой унизительной оценки лица, только сухой остаток утвердительных сведений. Это уж точно не мнение, а самая что ни на есть утвердительная интенция. В таких случаях нужно рассматривать дело на предмет клеветы или порочащих сведений, а не за оскорбление судить.
Метки #ЕдинаяРоссиясдохла, #коронавирус вообще лично президента никак не характеризуют. Так что снова вопрос с оскорблением снимается.
Следовательно, какими бы провокационными все эти хештеги ни казались в наши туманные времена, обвинение в оскорблении власти, к сожалению, притянуто за уши.
Анастасия АКИНИНА,
автор блога «ЛингЭксперт» , независимый эксперт-лингвист, член ГЛЭДИС, член Союза журналистов России.